В Центр Зоны

Будильники упрямо пытались достучаться до нашего здравого смысла, но сон не хотел отпускать его из своих объятий, поэтому попытки нас разбудить, откровенно и нагло отклонялись. Из-за того, что перед походом ни я, ни Нельсон не выспались, вставать этим утром было очень сложно. Ноги в предвкушении того, что их сегодня ожидало, не слушались и просили полежать еще немного. С горем пополам я смог подняться около 11 часов дня.

Утро протекало вяло и безинтересно. Поели, повтыкали, пофоткали и стали собирать “тетрис” в рюкзаки. За ужин и завтрак у нас ушло достаточно воды, поэтому сбегали еще разок под мост, набрали живительной влаги и отправились к дороге в другую часть села. Прошли мимо дома той самой самоселки, Ольги Ющенко. Во дворе ее не оказалось, а специально тревожить мы ее не стали. По пути все также заходили в различные дома сделать фотографии. В одном из закутков деревни обнаружили остов неизвестного транспортного средства. Идентифицировать которое нам так и не удалось, а сразу за ним находилось здание, которое служило то ли базой металлистов, то ли чем-то наподобие того. Порядка в хате не было, а под ногами прямо стелился мусор в виде бутылок и прочего упаковочного материала. Жители этого дома явно не парились о соблюдении чистоты. Среди куч мусора также просматривались более древние артефакты в виде учебных плакатов с иллюстрациями работы различных механизмов, что наводило на мысль, что когда то это здание было частью какого-то МТС. Хотя, может, эти плакаты сюда понатаскали те же металлисты. К сожалению, это уже абсолютно не важно.

Из села мы вышли на старую мощеную камнем дорогу, на другой стороне которой за поваленной колючкой тонула в высокой траве заброшенная ферма. Мы отправились по этой дороге прочь от Лубянки. Вскоре нашему взору открылось КПП-2 с пустыми глазницами окон, из которых желтыми слезами разбросано известное всем свинцовое стекло. Честно говоря, мне до сих пор немного не понятно назначение этого КПП в данной местности. Каменная дорога уходит вглубь леса и стала больше походить на тропинку из какой-то волшебной сказки. По обе стороны дороги стала проявляться рябь лесных болот, спутником этой жижи всегда был специфический запах сырости и гнили. Из зарослей выглянула автобусная остановка, на которой гордо красуется надпись Бовища.

Интересной особенностью этой остановки стало то, что название написано при помощи увядших из-за времени деревянных планок. Из лесной чащи показался полусгнивший силуэт небольшой избы. Где-то здесь, если верить картам, должен быть съезд непосредственно в село. Но пройдя еще метров 100, мы все-таки решили свериться с GPS и, оказались, что мы прошли мимо. Чертовщина какая-то.

Разворачиваемся и идем искать пропавший съезд, на этот раз, следуя указаниям космической навигации.
Ну, вот и все, мы стоим прямо на Т-образном перекрестке. По крайней мере, именно так нам гласит стрелочка на экране моего смартфона. Но по факту перед нами красуется стена из зарослей, которая дает понять: нет парни это не те Дроиды…. поселок, который вы ищете. За неимением иной альтернативы, вынуждено ныряем в гущу лесного моря. Но мы явно инородные тела в этом едином организме, и лес норовит нас вытолкнуть любой ценой, подсовывая нам, то высокий колючий малинник который, цепляясь за одежду, не пускает нас вглубь своих владений, то станет стеной из кустарника, ветки которого рьяно пытаются выколоть глаза непрошеным гостям. Ветер при этом усилился, насвистывая проклятия в высоких ветвях деревьев. Стало понятно, что сейчас что-то произойдет.

Преодолели еще метров 150, ветер стал сбрасывать нам на головы сухие ветки, а после применил против нас еще и дождь. Все вокруг стало мокрым, мы ускорились в надежде найти хоть какой-то кров. И хоть навигатор продолжал твердить, что мы двигаемся по улице небольшого села, в действительности же мы стояли по пояс в мокрой траве, и лишь силуэт покосившейся избы метрах в 100 от нас хоть как-то давал понять, что, все-таки, когда-то здесь жили люди.

Приблизившись к избе, мы обнаружили, что одна ее сторона полностью находится в болоте, коричневом и вонючем. Входа в помещение видно не было. Мы отправились осмотреть другую сторону, на которой и обнаружили необходимую нам дверь, сразу под которой тоже простиралось болото. Но, так как мы и так уже были мокрые, мы поскакали по торчащим из болота кочкам в сторону входа, словно итальянские водопроводчики Братья Марио. Лягушки все это время разрывались хором кваканья, кумканья и остальных звуков которые только могут быть в их репертуаре, то ли высмеивая похождения двух непутевых гомосапиенсов, то ли поднимая набат из-за вторжения двух чужаков на их территорию. Этого мы уже не узнаем.

В избе нас естественно ждали наши старые недобрые товарищи: весь дом кишил комарами, которые, как и мы, решили видимо переждать непогоду. Сам дом был старым и полностью прогнившим, в нем не было даже куда присесть, однако присутствие вещей бывших жильцов данного дома немного скрасило наше недолгое пребывание под его крышей. Каждый раз, заходя в новый дом в Зоне отчуждения, мне кажется, что он хочет удержать тебя как можно дольше, чтобы ты побыл с ним еще чуть-чуть. Самые счастливые дома, в которых ночуют сталкеры. Остальным же суждено стоять и ждать хоть каких-то гостей на протяжении долгих лет. Так и в этом случае.

Неизвестно кто и когда до нас был в этом доме последний раз, вот он и подкидывает нам разные интересности и вещи своих хозяев, чтобы удержать нас здесь как можно дольше, побыть немного с нами после стольких лет одиночества. Ведь ему-то самому осталось уже не долго. Крыша уже провалилась, пол прогнил, а своды держащие потолок вряд ли выстоят еще одну зиму. Вот он и хочет, в последний раз, насладиться компанией человека пока его окончательно не поглотило болото. Ведь именно мы вселяем в такие места жизнь. Такие как я, Нельсон и многие другие, которые не дают раствориться им во мраке вездесущего леса...

Минут 15 спустя лес, все-таки, принял нас в свои объятия и перестал противиться нашему присутствию. Дождь закончился также внезапно, как и начался. Из-за туч нас поприветствовало солнце, разрешив дальнейший путь. Остальная часть села мало чем отличалась от тех дебрей, которые нам уже посчастливилось увидеть. Лишь в центре поселка была небольшая полянка с кирпичным сооружением, которое и давало понять, что это и был центр поселка. Долго нам блуждать не пришлось, довольно быстро мы отыскали место нашего привала.

Вдоволь отдохнув и подкрепившись, мы отправились в путь. Четкого плана, как добраться до Толстого Леса, у нас не было, имелось лишь направление. Нам нужно было идти через обширный лес к северу от Бовища. Немногочисленные карты говорили нам, что через него есть несколько толи тропинок, то ли просек. Мы выбрали ту, которая была более прямая в надежде на то, что ее будет сложней потерять в лесной чаще. Как же мы ошибались. Пройдя по лесу метров 250, тропа напрочь слилась с многовековыми зарослями, не оставив и следа от былого присутствия человека. Хотя до вечера еще оставалось достаточно много времени, лес обрушил на нас тьму. Лишь изредка за лиственной шапкой показывалось небо.

Стали двигаться на восток, чтобы выйти на открытое пространство правее леса. Но путь нам преградил канал, которого ни на одной из наших карт не было. Водная артерия отделяла лес от того, что когда то было лугами, словно граница между светлым и темным королевством. Благо переходить его вброд нам не пришлось, так как вскоре обнаружилось бревно, которое показалось нам достаточно прочным, чтоб послужить в качестве импровизированного моста. Оказавшись на другой стороне, мы двинулись вдоль канала уже под открытым небом. Небо было слегка затянуто тучами и не давало солнцу жарить нам спины. Тропы здесь, как и раньше, не было, и высокая трава путалась в ногах. Роль указателя для нас играли каналы, вдоль которых нам предстояло идти еще не один километр. Растратив немало сил в густой траве мы подошли к мосту со шлюзом через речушку Турья, которую и рекой то сложно назвать, канал, не более. Отсюда до Толстого Леса оставалось совсем ничего.

Пройдя небольшой лесок с зелеными от ряски болотами, мы вышли на обширный пустырь, ноги тут же начали грязнуть в песке. Полесье конечно пестрит своим разнообразием. Только что мы шли по влажным лесным грунтам, которые к счастью слишком медлительны, чтоб успеть засосать ногу проходящего путника, как тут ты уже выходишь на песчаные пустыри, обсыпанные воронками муравьиных львов, а за ними открываются луга, поросшие невысоким кустарником и густой травой, ставшие убежищем для различного рода грызунов и насекомых.

Все это и есть Зона. Она разная и она меняется без остановки, меняет свою форму, поглощая следы которые оставил после себя человек, где-то бобры перекрыли канал, превратив одни земли в непроходимые болота, и лишив другие обильного влагопритока. Сильный снегопад зимой привел к весеннему паводку и, как следствие, к изменению береговой линий Ужа и перетасовке бродов, Ну и, естественно, пожары, которые уничтожают все на своем пути. Единый меняющийся организм, который уже никогда не будет таким, какой он есть сейчас. Главное насладится моментом, ухватить его за хвост и взять свой максимум.

Из-за сосен на пригорке показались покосившиеся кресты. Это кладбище села Толстый Лес. Могильные венки ядовито ярких цветов дисонируют с мягкими зеленовато-желтыми цветами полесского леса. Минимум раз в году на гробки сюда съезжаются вспомнить и помянуть родственники почивших здесь людей. Именно поэтому автомобильная колея к кладбищу не успевает зарасти. Как бы парадоксально не звучало, но кладбища зачастую одни из самых живых уголков зоны. Колея вывела нас на насыпь железнодорожной линии, которая прямой чертой делит зону на две неравные части. Слева где-то вдалеке на западе Кливины и Вильча, а еще дальше, вполне себе беззаботный жилой Овруч. С другой же стороны, буквально в каких-то 20-ти километрах станция Янов, на которую пассажиры приезжали в Припять. Сей час же по всей длине железной дороги заросли кустарника...

Толстый Лес почти полностью сгорел еще в 90-х годах и является отличным примером того, как будет выглядеть зона, спустя еще несколько десятилетий. По обе стороны бывшей проселочной дороги, словно скелеты, стоят кирпичные печки, а рядом, заросшие плющом, каркасы металлических кроватей. Это все, что осталось от человеческого жилища, то, что неподвластно огню и устояло в пламени пожаров. Одним из немногочисленных зданий, которое огонь чудом решил пощадить, осталась Толстолесская Школа. Именно в ней мы решили сделать небольшой привал и попить чаю.

Поудобней разместившись в одном из начальных классов, мы стали готовить ароматный чай прямо на школьной парте. Могла ли представить себе бурная детская фантазия в таких далеких 80-х годах столь невероятную, на тот момент, картину, что больше 30-ти лет спустя на парте, за которой сидел этот малец, будут готовить чай два грязных вонючих мужика, и школа будет уже совсем не школа, а так, здание без окон с разбросанными по нему школьными принадлежностями. Забавно и одновременно грустно все это осознавать, насколько обманчивым может быть завтрашний день. Еще сегодня ты строишь планы о том, как пойдешь с одноклассниками на майских праздниках на рыбалку, а уже завтра твой дом накрывает западный след, и ты навсегда покидаешь свой дом. Территорию твоего детства обнесут колючей проволокой. Места, где ты гулял с друзьями, зарастут до непроходимости. И будешь ты сюда приезжать в лучшем случае раз в году, на могилы своих умерших родственников. Вот так в одночасье меняются судьбы не то что отдельных людей, а и целых регионов.

На улицу уже начала опускаться сумеречная мгла. Остатки света закатного солнца скрылись за зарослями и уже не попадали ни в одно из окон школы, поэтому чаепитие у нас проходило под свет фонарей. Завершив пиршество, мы отправились дальше. Дальнейший наш путь проходил в темноте, небо было затянуто тучами, а новолуние означало, что лунного света нам не видать еще несколько ночей. В этой режущей глаза темноте мы и дошли до села Речица, где и намеревались ночевать.

Речица — очень уютный поселок. Фонарик с легкостью выхватывал из темноты силуэты густо расположенных хат, которые словно от холода жались ближе к дороге и друг к другу. А центральная дорога походит больше на пещеру, вырытую в податливой зеленой породе леса. Словно не лес пробился сквозь некогда населенный пункт, а дома повырастали промеж высоченных деревьев. Отыскав подходящее для ночевки жилье стали раскладываться и готовится к ужину и сну. Сразу же зажгли комариную спираль, ибо выбитая одна из форточек обещала веселую ночь с кровососами. В доме мы разместились на застеленном сеном широком лежаке. Глупые ночные бабочки, вытанцовывая вокруг наших свечей, попадали в расплавленный парафин, навсегда застыв в его полупрозрачных объятиях. Отужинав, долго еще не могли заснуть, болтая на разные темы.